Греческий финансовый кризис подверг сомнению само существование евро. При создании евро многие волновались по поводу его длительной жизнеспособности. Когда все пошло хорошо, об этих волнениях забыли, пишет ДЕЛО.
Джозеф E. СТИГЛИЦ экономист, профессор Колумбийского университета Но теперь возник вопрос: как произвести регулирование, если часть еврозоны была подвержена сильному неблагоприятному длительному шоку? Фиксация процентных ставок и делегирование монетарной политики Европейскому центральному банку ликвидировали два основных средства, при помощи которых национальные правительства стимулируют свои экономики, чтобы избежать рецессии. Что же могло бы их заменить?
Нобелевский лауреат Роберт Манделл изложил условия, при которых единая валюта могла бы работать. В то время Европа не соответствовала этим условиям; она не соответствует им и сейчас. Устранение юридических преград для перемещения работающих создало единый рабочий рынок, но языковые и культурные различия сделали невозможным перемещение рабочей силы в американском стиле.
Более того, у Европы нет способа, чтобы помочь странам, которые столкнулись с серьезными проблемами. Возьмите Испанию, у которой уровень безработицы 20%. Она имела финансовый профицит до кризиса; после кризиса ее дефицит увеличился более чем на 11% ВВП. Но, по законам ЕС, Испания сейчас должна сократить свои расходы, что, по всей вероятности, усугубит безработицу. Так как развитие ее экономики замедляется, улучшения в ее финансовой позиции могут быть минимальными. Некоторые надеялись, что греческая трагедия убедит стратегов, что евро не сможет преуспеть без более плотного сотрудничества (включая финансовую помощь). Но Германия и ее конституционный суд, частично следуя мнению народа, отказались дать Греции помощь, которая ей нужна.
Для многих в Греции и за ее пределами такое отношение было необычным: миллиарды были потрачены на спасение больших банков, но, по-видимому, спасение страны с населением в 11 млн. жителей стало табу! Было даже очевидно, что помощь, в которой нуждалась Греция, не следует называть дотацией.
Для небольших стран ЕС урок понятен: если они не снизят свой бюджетный дефицит, существуют большой риск спекулятивной атаки и маленькая надежда на соответствующую помощь от своих соседей. Одним предлагаемым решением для этих стран является создание эквивалента девальвации - всеобщего снижения заработной платы. Это, я полагаю, недостижимо, и последствия этого неприемлемы. Имеется второе решение: выход Германии из еврозоны или разделение еврозоны на два региона. Евро был интересным экспериментом, но, как и большинство почти забытых механизмов обменного курса, которые ему предшествовали и развалились, когда спекулянты атаковали британский фунт в 1992 году, ему не хватает институциональной поддержки, необходимой, чтобы выполнить эту работу. Существует третье решение, которое может показаться Европе самым обещающим из всех: провести институциональную реформу, включая необходимую реформу фискальных структур, что следовало сделать еще тогда, когда вводился евро. Для Европы еще не поздно произвести эти реформы.
